Американская мечта. Часть 9

Первые радости и тревожное ожидание Теперь таким было мое настоящее, включающее нечастые встречи с Райаном (приходилось отпрашиваться у папы, который иногда нарочно не разрешал мне уйти и увлекал в спальную). Отчим не каждый день хотел меня, все-таки он был не молод, тогда он, взглянув на меня равнодушно, отпускал. А бывало, что его желания были неуёмны и часты, и я безоговорочно отрабатывала свою часть негласного договора. Я и сама не ожидала, что мое систематически мучимое им тело, однажды благодарно отзовется на его похотливые ласки. А он ждал и предупреждал меня, каким-то образом увидев во мне темпераментную женщину. Все детство я мечтала о наслаждении, и было только делом времени его обретение. Кажется, это случилось, когда я прыгала на нем, лежащем и сдавившем мои груди. Я уже принимала полностью его орган в себя, даже болей почти не было. Я почувствовала какую-то легкость в теле и нарастающее напряжение во влагалище. Оно усиливалось, и вот уже мои ноги дрожат, а низ живота болезненно вибрирует. Я ускоряю свой темп, задыхаюсь и пытаюсь избавиться от бешеной пульсации во влагалище. Отчим с интересом смотрит на меня, зажимает 2 пальцами клитор, делая мне больно, но не отпускает его, усиливая мои терзания. Я кричу и падаю на него, бьюсь в его тесных объятиях, и тяжелое напряжение медленно оставляет меня. Отчим говорит, что я стала настоящей женщиной; да я это и так знаю. Он прибавляет, что я должна быть благодарна ему за доставленное удовольствие и за многолетнюю науку.

Рано или поздно должен был приехать братец и узнать новые изменившиеся семейные обстоятельства. Я тревожно ожидала его визита. Непросто было продолжать отношения с Райаном, которому папа благоволил, а тот наивный радовался этому. Думаю, для отчима подчеркнутое дружелюбие к моему парню было родом игры, способом подразнить меня. Разумеется, никакая полиция ни им, ни мной ни разу не поинтересовалась, и со временем я начала подозревать ситуацию с мнимым ночным дознанием специально разыгранной. Но это были только подозрения! Посоветоваться было не с кем. Обладая мной, папа частенько заводил невинные разговоры о наших с парнем отношениях, о моих чувствах, уверял, что хочет получше узнать его, да и меня. Это для него было как афродизиак, который усиливал остроту постельных впечатлений. (специально для intimcity.com— интимсити) Над моим смущением по поводу наших с Райаном отношений он смеялся, говоря, что он мне не пара. Ведь я была девочкой из достойной семьи, а Райан — среднего достатка. В спальную я его больше не приглашала, чего он не понимал и ждал с нетерпением — ведь нам было так хорошо вдвоем. О том, что я несовершеннолетняя, он и не задумывался, зачем, так поступали все. На e-mail мне пришло письмо от Ли из университета, где он учился. Это были несколько знакомых фото полуобнаженной 18-летней меня. Он поздравлял меня с тем, что я стала взрослой. Намек был гадкий, и я ответила грубостью. Вскоре он приехал на несколько дней погостить у нас, мое сердце тревожно сжалось от дурных предчувствий. Войдя ко мне в комнату, он плюхнулся на кровать в обуви и сразу поинтересовался, правда ли я теперь сплю с папочкой.

Я занималась и делала вид, что не слушаю его. Он ностальгически повспоминал, сколько времени мы с ним провели у дверей родительской спальной, как сладко было щупать меня и кончать мне на спину. Спросил, правда ли я теперь каждый раз кончаю на папе, и прибавил, что этим я выгодно отличаюсь от мамы, которая на его взгляд, практически фригидна. — Откуда . . .

ты это знаешь? — я. — А разве ты не — не договорил он и осекся. Ли сменил тему: — Раз ты совсем взрослая, когда будешь со мной поласковее? — Если ты насчет тех старых невинных фото, то можешь засунуть их себе в одно место: я уже не похожа на ту девочку, никто меня не узнает, покажи их хоть всему миру! — я. — Я поместил их в социальных сетях, замазав часть лица, может, убрать цензуру? — гаденько спросил брат. — Врешь! Он кликнул мышкой моего компа. По крайней мере на 3-х порносайтах болтались мои фото с чуть размытым лицом; также на его страничке в Facebook, были и комментарии. — За что вы нас так ненавидите? — бросилась я на него с кулаками. Он схватил меня за руки: — Наоборот, мы вас любим и хотим! — и повалил на кровать. — Ко мне сейчас придут! — я ждала Райана. — Придут — пойдешь! — перекатился на меня и придавил собой. Поднял мои руки вверх, медленно приблизил улыбающееся лицо и смачно впился в мой рот. — Не нервничай ты так, а хочешь, побольше замажу твое лицо на фото, а может, и удалю со странички, только ты не дерись! А давай как в детстве, вот так тебе же нравилось смотри, как ты продвинулась с тех пор Он так задавил меня своим тяжелым телом, что я была рада тому, что он чуть сдвинулся с меня и придавливал только один бок. В пылу борьбы я совсем забыла про видеонаблюдение. Запустив руку в домашнее трико, он устроил её в моих трусиках и подбирался к нижним губкам.

Пальцы другой руки он переплел с моими пальцами; я не сопротивлялась больше, я уже приучилась не злить мужчин этой семейки. Почувствовав мое спокойствие и податливость, он засунул мне в рот свой язык, а в вагину свою руку и заработал ими. Вынув мокрую руку из моих мокрых трусиков, он вытер её о мою шею и удовлетворенно произнес, что рад проявлению моей сестринской любви и надеется на большее. Сказал, что пойдет гулять со мной и моим парнем и лучше мне согласиться. Приехавшего Райана я познакомила с Ли (наглядно они были знакомы, встречались на вечеринках). Удивленный Райан никак не выказал своего удивления оттого, что со мной брат. Мы были в кино, потом играли в бильярд в баре, потом перекусили в кафе и пошли на дискотеку. От отчаяния и чтобы позлить Ли, я прижималась к Райану на танцах и целовалась с ним. Брат, усмехаясь, важно рассказывал про университетскую жизнь, Райан внимательно слушал и расспрашивал его: он хотел продолжать учебу и задумывался о вузе. Молодые люди обменялись номерами телефонов и электронной почты, и Ли победно взглянул на меня. Вечер был окончательно испорчен, я попросилась домой. У ворот мы долго целовались, и Райан вновь спрашивал, когда же мы останемся наедине. Сказал, что завидует моему брату оттого, что тот находится рядом со мной и днем, и ночью. Отвернувшись и не показав выступивших слез, я убежала.