Кто ты, Чен Ким? Два слова о гении сетевой поэзии…

Мы снова будем нагружать Словами сетевые службы, Чтоб чистый смысл порождать И ощущенье детской дружбы

Некоторым несказанно повезло: специально для них он материализовался. Сидит со мной рядом в кафешке, потягивает пиво из большой стеклянной кружки. На голове у него перо, как у настоящего предводителя индейского племени — подарок коллег по поэтическому цеху. И вроде бы все заняты кто чем, болтают, смеются, но время от времени кто-то да бросит взгляд в угол стола на этого тихого человека у стены с пером на голове.

Вот он — великий Чен Ким. Или просто Сашка. В отличие от шумных товарищей, он почти ничего не говорит, курит одну за одной, молча слушает чужие байки и улыбается. И все-таки каждому из нас кажется, что знаем мы его гораздо лучше, чем остальных. И знаем очень давно.

Ему просто надо было где-то хранить свои «стишки», короткие и меткие, как контрольный выстрел в голову. Поэтому он и пришел на «Стихи. ру» почти 5 лет тому назад, да так и остался «жить» там, подарив нам более 300 удивительных произведений, каждое из которых — жемчужина, поднятая на поверхность из глубины души, словно со дна морского. Число его читателей приближается к 50 тысячам, что очень неплохо для современного поэта, не тратящегося на платные анонсы на главных страницах интернет-ресурсов.

Противник несвобод и правил, он не брезгует ни крепким словом, ни «олбанской» речью, играет ударениями, меняет, придумывает слова. Но, в отличие от большинства авторов, намеренно желающих блеснуть своими способностями плести паутину рифм, его вольность совсем не раздражает — об этом просто забываешь…

«Всю ночь неспал. Четал на кухне книшку. Курил маленько. И в окно сматрел. Захолодильнеком вдрук плюшевова мишку Нашол. Достал иво и рядышком присел. Сидим вдвойом. И думоем напАру Пра тошто кухня вроде как тюрьма, Какова бы волшебнова отвару Нам е*нуть штоп не сойти с ума. »

В него нельзя не влюбиться, так он бывает искренен и по-детски наивен. Он не боится быть неправильно понятым, не боится быть смешным.

«В привокзальном ресторане Взяли мы бутылку водки, Мишка посетил Израиль И показывал нам фотки.

Вот плывет Мишаня кролем Белый, толстый, как свинья. В Мертвом море много соли, В нем не тонет ни ***.

Папироски разминая, Накатили по второй Что же б** за жизнь такая?! Что там сделали с водой?"

Автор обожает посмеяться над собой и другими.

«***нно красивый собою, Я стесняюсь смущенья людей, И по улице той стороною, И иду, где поменьше огней. Чтоб не видели люди простые Беспощадной такой красоты И надежды теряя пустые, Не бросались с моста высоты»

Богатая фантазия автора без спросу врывается в его повседневную жизнь, оставляя после себя веселые строчки, маскирующие оттенки легкого помутнения ума:

Как только голос: «Осторожно!» — Нам скажет, — «Двери закрыва…», Несут шампанского с пирожным, И марочный коньяк «Москва». Сигар коробку по вагонам Пускает щедрая рука Две девушки с аккордеоном Поют про Костю-моряка Работница метро (при свете — лет сорока пяти на вид) в своем малиновом берете с послом испанским говорит. Смеются дети, ветер свищет и мачта гнется и скрипит… Вино, и женщины, и пища Всё аппетитно выглядИт!

А я в костюме спайдермена Лежу в авоське гамака И жму на пункт меню «Отмена — возврат к началу праздникаА. И снова: «Осторожно! Двери…» Икра, шампанское, вино! несутся на*** кони-звери… И мы с конями заодно.

О чем пишет Чен Ким? Да обо всем на свете. Ему все интересно: события, воспоминания, люди, собаки — весь мир так или иначе его касается. Наверное, для творческого человека по-другому и быть не может.

«Печка остыла к утру Но дом еще держит тепло Туман со стекла сотру, Немножко станет светло На улице нашей пустой Никто почти не живет И только татарин глухой Тоскливую песню поет Пойду к нему покурить Пока закипает чай С ним можно не говорить А просто сидеть и молчать»

Но одну тему Чен все-таки обходит стороной. Это привычные «сопелки» и «пыхтелки» о любви, которыми изобилует сеть. Насчет такого творчества у Чена Кима свое мнение.

«Талант всегда пробьет асфальт Своею буйной головой, Глазами желтыми посмотрит И изо рта расскажет свой Стишок или рассказ печальный Про то, как жил среди людей Про опыт свой первоначальный И про последующих бл***»

По признанию самого автора, он никогда не был несчастен в любви, а потому не знает, что писать. Но несколько стихотворений на всеми любимую тему у него все же есть. И читая их, искренне веришь в то, что, человек, написавший такие строки, точно знает цену светлому чувству, что зовется настоящей любовью…

«Я люблю целовать твою кожу, Что чуть-чуть холоднее моей Стали мы друг на дружку похожи Очень сильно с течением дней. Я умею как ты улыбаться, Может быть, наступила пора, Чтобы людям на нас удивляться, Что мы стали как брат и сестра»

Чен Ким всегда притягивал к себе людей не только как самобытный автор, но и как отзывчивый, добрый человек. Он с искренним интересом изучает чужое творчество, коллекционируя работы, что понравились ему более всего, оставляя в комментариях короткое «украл себе». «А мне все стихи нравятся. Вот видишь — человек стих написал… а для чего? Зачем он это сделал? Значит — надо. И точка», — говорит Чен.

Являясь противником авторских прав, он был инициатором создания коллективного сетевого ника Му-му Герасимовой, что подобно многоглавой гидре, заполонил поэтические ресурсы своим блистательным творчеством. Надо отметить, что за Герасимовой скрывалось порядка 15 человек — сторонников Чена Кима, его друзей. Все эти люди писали стихи под одним именем, что было удивительно для читателей, поражавшихся многогранности и неиссякаемости таланта Му-му, и забавляло самих авторов.

Кто-то скажет, что Чен Ким — всего лишь песчинка в море талантливых авторов, что благодаря Интернет и свободе слова открыли свою душу всем любителям поэзии. Даже если это и так, то вдвойне обидно, когда с экрана телевизора один известный с советских времен поэт говорит во всеуслышание, что поэзия в России приказала долго жить. Ведь если мы чего-то не замечаем — не значит, что это что-то стало невидимым.

Поток сознания течет Из головы моей наружу Я получаю «не зачет», Ведь я никак не обнаружу В потоке том хотя бы крошку Обоснованья бытия, И даже радости немножко Не обнаруживаю я.

Перевод с «олбанского» — И. Литновская.